Форум » Манталат » Сантарин. Манталат. » Ответить
Сантарин. Манталат.
Орлана: Через земли империи людей несёт свои воды Сантарин. Он берёт своё начало из горного источника, и бурлящими потоками ниспадает на центральную равнину, а далее впадает в Великую Вентвейю. Давным-давно на берегах Сантарина начали появляться поселения людей, которые сейчас превратились в огромные города. Водные просторы простираются на много километров, бескрайние леса на правом берегу и такие же просторы лугов на левом прекрасны во все времена года. Летом луга – словно лоскутное одеяло, и только бабочки порхают от одного цветка к другому. И лёгкий ветерок чуть колышет высокую траву. Леса на другом берегу – почти нетронутые людьми.
Марнис: Что бы не сорваться и не наговорить Дьюрину лишнего, волчица предпочла ретироваться. Мост так мост. Вроде по пути. Сейчас скажу начальству, пусть решает. Марнис с удовольствием стащила с себя вынужденно позаимствованный гномий плащ и запустила тяжёлым свёртком в прибрежные камыши. Оборачиваться она не стала, после такой "одежды" купание было весьма кстати, хотя и плыть с зажатым в кулаке оборотным камнем было не так удобно. Нет, ну что за народ эти гномы? Что за манера хамить при первой встрече? Выбравшись на берег, она отдышалась и отжала волосы, а затем вытянула ладонь, подставляя оборотный камень лунному свету. К костру Марнис вернулась уже волком. На этот раз без дурачества. Улеглась рядом с Мифодием и положила голову на передние лапы, пытаясь передать магу итог своей вылазки. Мысли почему-то путались, да и вообще она чувствовала себя безмерно усталой. Бороться со сном получалось с неимоверным трудом. Мост недалеко. Два часа идти. Там встреча. Это всё, на что хватило волчицу, после чего её окончательно сморило.
Мифодий: Выслушав, чуть наклонив голову, волчицу маг лишь кивнул. Он сдержался от расспросов об ощущениях Марнис, о том насколько большая разница между обращениями с камнем и без. Слишком много впечатлений, пусть и для трёпанной жизнью девушки. Полчаса сна ей пойдут на пользу, а «быстроногому» гному не придется ждать у моста. Мифодий бесшумно встал и глубоко вдохнув ночной воздух, попытался рассмотреть сквозь покачивание прибрежных камышей хоть какое-то движение на противоположном берегу. Слух обострился до предела. Вот плещется цервонохвостик, спугнутый щукой. Вот выпь, перебирает веточки в своем гнезде. Стайка ночных мышей, вообще не отвлекала на себя внимание эльфа. Но гнома не было слышно. Старый скупердяй Фробиус, напрасно рекомендации не давал. Мифодий поднял взор к небу и в глазах отразились миллионы сверкающих звезд, чьим взорам были открыты судьбы всех живущих в подлунном мире. Но просить их рассказать, или хоть на миг приоткрыть завесу грядущего незнания было бесполезной тратой сил и времени. Почти не дыша, он так и простоял полчаса, не меняя позы пока в затухающем костре не щелкнула сырая веточка, так , что волчица вздрогнула и открыла один глаз.
Марнис: Первым впечатлением от пробуждения была ужасная головная боль. Словно весь небесный столб, прежде такой невесомо-эфемерный, разом рухнул на волчицу. Эру-создатель, да что ж это такое... Марнис хотела потереть виски, но потом осознала, что она ещё зверь и только посмотрела на Мифодия, жалобно поскуливая. - В прошлый раз мне так плохо было, когда на тренировке не углядела и получила по затылку обухом секиры. Два дня башка гудела жуть как... Но сейчас-то с чего? - Ырррр'х, - вздохнула она, мысленно смиряясь с необходимостью опять куда-то нестись. - Перекидываться, да? Бородатый не поймёт, если волком. А у него мало ума и большое острое железо. С формулированием мыслей всё ещё было не очень просто - они путались, переиначивались, терялись в значениях и всячески мешали сосредоточиться. Как паршиво-то... Даже есть не хочется.
Мифодий: Оторвав взгляд от сверкающего неба, маг сразу почувствовал неладное в состоянии проснувшегося волка. Эльфы вообще, хорошо чувствуют зверей и растения, но тут существовала уже и тончайшая ментальная связь между наставником и ученицей. Та заскулила и преданно посмотрела прямо в глаза. Мифодий вздохнул и опустился на колени подле зверя. - Погоди перекидываться… Что, совсем плохо? Даже не надеюсь, что ты слопала что-то нехорошее пока бегала по дороге или тебя укусил ядовитый клещ. – Эльф взял обеими руками мохнатую голову и склонившись близко-близко внимательно посмотрел в глаза. – Боюсь тебя огорчать, но кажется это цена за легкость в превращении…. - Лежи и не дергайся, - пресёк он попытку волчицы лизнуть его в нос. – Essventum lone ramunose, immi fertunno, CANU! Зрачки голубых глаз расширились и зрительный контакт стал словно стремительно падающая вода с водоската набирать силу. Сознание зверя на миг попыталось инстинктивно отгородиться от непрошенного вторжения, но потом барьер пал и в сознание мага вереницей бросились образы воспоминаний и картинки эмоций, сотни звуков и тысячи запахов… От нахлынувшего потока можно было захлебнуться и потерять рассудок, но маг лишь скользил между сонмами мыслей стремясь к цели…. Вот она, словно грязная лапа оставила свой след, на чистом холсте реального мироощущения, вот оно , жалобное повизгивание и .. Обухом секиры? Кто ж тебя так приласкал, девонька? Давай-ка я вот так попробую. Серый след сжался комочек и прилагая много сил, маг потянул себя обратно. Стараясь действовать на грани возможного, ведь влей он в нажим чуть больше энергии, в сознании Марнис останется неизгладимый след. Ещё! Словно вздох ныряльщика за черными кораллами, вернулся блеск звезд в глазах замершей волчицы и отблески пламени на её клыках. Маг с усилием разжал пальцы, что крепко держали звериную голову(как оказалось за уши). - Пере…перекидывайся….
Марнис: - Пере…перекидывайся…. Одновременно голосу мага с волчицы свалилась вся эта практически вжимавшая её в землю тяжесть. Камень, затерявшийся до этого в дебрях спутанного сознания, сам ткнулся в... ладонь? лапу? Разделить две смешавшиеся ипостаси для Марнис было сейчас невозможно, она чувствовала мир одновременно и как человек, и как волк, и сейчас противоречия двух обликов были почти невыносимыми. Однако где-то там, над затопившем сознание бессвязным и болезненным маревом, брызнул тёплый свет - ровный, успокаивающий... Волчица из последних сил рванулась к этому ирреальному, но тем не менее вполне ощутимому всем существом свету... Последняя вспышка рвущей внутренности боли, и раздвоение прекратилось. Из инстинктивно разжавшейся ладони выпал раскалившийся, словно вынутый из печи, оборотный камень. Щумно дыша и то и дело сбиваясь на хрип, Марнис слабо улыбнулась: Всё. Человек. Человек... И тут же хлестнуло осознанием: Ой-ё! Человек! Волчица рванула плащ, заботливо сложенный здесь казалось вечность назад, и мгновенно закуталась в него. После чего виновато покосилась на Мифодия, краснея как рак, и лизнула обожженную камнем ладонь.
Мифодий: Едва морду волчицы исказила первая гримаса трансформации, эльф отпрянул назад и отвернулся к костру. Но всё равно отчетливо представлял, всё что происходило за его спиной, по хрусту костей и сухожилий и судорожно-хриплому дыханию. Вод ведь издёвка богов…. Дать обе ипостаси , но поставить мучительный барьер , да и привязать всё к фазам луны. Одарить ненавистью людей и неприязнью животных. Так это дар или наказание? Мифодий сделал шаг назад и наклонившись, взял осторожно, сквозь ткань плаща камень, ещё хранивший тепло и пульсирующий магией. Сохранялось искушение коснуться его , и самому попробовать «поговорить» с оборотным камнем, но нельзя…. Ты не в лавке, и впереди ещё неизвестно что тебя ждет. Ах черт! Гном, поди уже полпути прошагал… - И как? В силах держаться в седле? Я тут тебе поджарил хлеба с сыром, поешь в дороге, надо торопиться.
Марнис: - Да. Нужно торопиться, - бледная как лист рисовой бумаги Марнис неуклюже поднялась, подхватив в охапку вещи. - Есть? Нет, не хочется, спасибо. Я сейчас. Быстро. Обратно к заботливо затушенному Мифодием и прикрытому дерниной костру она вернулась уже в привычном дорожном облачении. Свернула и спрятала плащ, заплела волосы... Как же всё болит-то... Словно меня вывернули, выпотрошили, а затем собрали обратно вкривь и вкось. Голова раскалывается... Кажется, сейчас так и треснет переспелым плодом. Волчица потуже перехватила лоб кожаным шнурком, словно он и вправду мог треснуть, и порылась в своей неизменной дорожной сумке, ища маленькую фляжку с вытяжкой из толокнянки. Для людей это был яд, на эльфов не действовало вообще, для оборотня же она была лёгким наркотиком. При частом употреблении вытяжка разрушала печень, однако при экстренной необходимости привести организм в работоспособное состояние даже после сильнейшей усталости, она была незаменима. Сделав небольшой глоток, волчица помедлила и отпила ещё раз, после чего спрятала фляжку на дно котомки. Другое дело. Руки дрожать перестали, краски ярче, движения вернее... А найдём царицу - отосплюсь! - Покажем гному, что он зря недооценивает эльфих скакунов? - звонким голосом без признаков усталости спросила Марнис, запрыгивая в седло.
Мифодий: - Не времени , продолжать извечные соревнования с гномами в быстроте и острословии. – Оседлав лошадь, эльф ощутил колебание, словно натянули невидимую струну. Ошибиться было трудно, что-то тягучее и тонизирующее. Он с вопросом посмотрел на Марнис, чьи щеки неожиданно заиграли румянцем. - Давай впредь ты не будешь пить зелья , не приготовленные собой или мной? Во-первых меня это ущемляет, как твоего наставника, во-вторых расточительство по отношению к своему здоровью. Мифодий протянул ладонь, давая понять, что Марнис придется расстаться с тонизирующем зельем.
Марнис: - Нет! Я сама, честно! Давно, но сама! - скороговоркой выпалила Марнис, пряча сумку с заветной фляжкой за спину. - Я редко и по чуть-чуть! Только когда очень надо! И дозировку не нарушаю, я в книжке читала, я знаю как и не нарушаю! Широко распахнутые небесно-синие глазища волчицы смотрели умоляюще. - Не забирайте... - попросила она тихо. Я ж свалюсь иначе просто... Меня так после первого общения с камнем вымотало, что и с лошади грохнуться могу без стимулятора. Во потеха-то будет...
Мифодий: - Тебе не приходило в голову, что сама – эльф дал беззвучную команду и конь двинулся в сторону моста, - ты бы никогда не приготовила такой замечательной гадости? Разве возможно, чтоб пчела принесла в улей отравленный мёд, а белка запасала на зиму бледные поганки? Эльф покачал головой, так что русые волосы заструились по плечам покрытым белым плащом. И вздохнув , добавил: - Если я взял тебя в ученицы Marnius Vinbeldon, изволь не позорить и не компрометировать меня подобным взваром толокнянки на болотной воде. Вот… Достав из сумки деревянный продолговатый сосуд, похожий на берёзовый чурбачок, Мифодий кинул его волчице и как не в чём не бывало, поехал дальше.
Марнис: - Гадости? Да нормальное зелье, проверенное! Модифицированный орочий рецепт... Под смурным взглядом Мифодия волчица как-то растеряла всю уверенность и желание отстаивать и на самом деле весьма сомнительное варево. Ведь из упрямства пустого спорю... Как глупо... А после следующих слов она и вовсе смутилась: Ну вот... Хотела как лучше, хоте что бы со мной проблем было меньше... А опять наоборот... Низко опустив голову, Магнис чуть было не пропустила брошенный ей предмет. - Ой! - Марнис поймала сосуд обееми руками, повертела его, принюхалась... Пахло свежестью, мятой, и ещё немного почему-то морскими водорослями. Если толокнянка, конечно, не подпортила нюх... - А что это? - спросила волчица с сомнением
Мифодий: - Слёзы хрустального камня. Только не надо охать и причитать. Пусть для тебя вообще не существует их стоимости и ценности. Маг всё ещё не смотрел в сторону ученицы, демонстративно вглядываясь в береговую линию, скрываемую камышами. Интересно, в империи все мосты закрываются на ночь, удастся ли гному договориться со стражниками или в дело придется вмешиваться мне? - В следующий раз просто капни одну каплю на запястье и слизни. Только предварительно лучше спешиться. А сейчас давай поторапливаться, мост где-то поблизости уже, и мне хотелось бы поглядеть, как Дьюрин будет договариваться со стражей.
Марнис: Слёзы хрустального камня? - удивилась Марнис. - И что, это название должно что-то для меня значить? Она с недоумением запустила пятерню в волосы на затылке, покопалась в памяти... Та никаких ассоциаций не выдавала и решительно молчала. - Эм... Слёзы хрустального камня, да? Но раз меня не должны смущать их стоимость и ценность, наверное лучше и не спрашивать. Должно быть что-то типа оборотного камня... Узнаю цену и подавлюсь... Волчица покосилась на чурбачок, затем на Мифодия, обратно на чербачок... - Если я спрошу, от чего плачет хрустальный камень, покажусь слишком невежественной?
Мифодий: Мифодий вздохнул и чтобы не сказать сразу, чего-нибудь почесал за ухом. Потом набрал воздуха побольше и вкрадчивым тоном начал объяснять ученице: - Правильнее сказать когда…. Хрустальный камень плачет раз в тысячу лет. В этот год собираются все сильнейшие маги Адрии, не взирая на расы и взаимную неприязнь. Они охраняют подступы к пещере призрачного духа и её тайну. Когда наступает ночь прозрения, лишь избранным дозволяется набрать несколько капель выступивших на камне. Упреждая твой следующий вопрос, я отвечу: тот камень и есть окаменевшая слеза Варды-Элберт, и влага имеет чудодейственную силу и несравненную мощь.
Марнис: И чо? Вот это и есть слёзы Элберт? Той, которой храм на поляне, где вампиры приходили? - волчица с опаской поглядывала на сосуд. Мысли получались какие-то невнятные, но Элберт было жалко. - Не-не-не! Я такое есть не буду! Как вам вообще не стыдно! Сильнейшие маги собираются и доводят до слёз одну маленькую хрупкую девушку? А ещё эльфы... Марнис едва не разревелась от сочувствия владычице звёзд. Ой, что-то кажется как-то странно на меня толокнянка подействовала... Но и правда, вот ведь маги, называется! Бандиты какие-то! Доведут девушку до слёз, потом по хрусталю слёзы размазывают и продают за баснословные деньги! Позорище! - Не. Спасибо. Я слёзы не ем, даже если они каменные, - она сунула чурбачок с необычным содержимым в карман дорожной сумки Мифодия и потянулась за своей только что убранной фляжкой: Лучше ещё толокнянки хлебну, а то в голове каша какая-то, а как тяпнешь толокняной настоечки, сразу полный прилив сил и ясность мыслей!
Мифодий: От такого ответа, у эльфа отвисла челюсть и он чуть не свалился с коня (благо тот сам вильнул и не дал грохнуться седоку). Предполагать что ученица не сведуща в сложных и уникальных зельях, это одно, но вот чтоб так… - Можно было предполагать, что ты не знакома со словом «метафора» и «аллегория»… Мифодий резко взмахнул рукой, выдохнув заклинания и фляжка с толокнянкой вспыхнув ярким пламенем рассыпалась на сотни искр. – Эту гадость, ты больше никогда не выпьешь, Марнис! Даже помирая, ты не сможешь сделать один глоток этого зелья! Он подъехал к ученице и взял её за руку, довольно грубо. - Запомни. Даже самые могущественные маги не смогли бы заставить Эльберт плакать. Она плачет и грустит, когда народ идет войной на своих соседей, когда убивают младенцев и насилуют невинных дев. Когда мы – её дети, творим зло. Тот камень есть лишь дар, нам живущим под светилами дня и ночи. Переведя немного дыхание и ослабив хватку, Мифодий добавил уже тише. - А сейчас ты капнешь на запястье слезу хрустального камня и слизнешь, иначе в степи нас окружающей вспыхнет пожар, какого не помнят старожилы.
Марнис: - Ой! Моя фляааажка... - волчица с сожалением посмотрела на гаснущие в руках искорки и вытерла ладонь о штанину, с укоризной глядя на мага. - Агааааа... Вот так всегда... Раз сам сильный, значит можно всех обижать, да? Вот выучусь, и тоже что-нибудь отниму и как спалю! Хорошо хоть последний глоточек успела сделать... Хлюпнув носом, Марнис покосилась на вновь протянутый ей чурбачок со странным содержимым и пробурчала, отвернувшись: - Творят зло скопом раз в тысячу лет... Наверняка подгадывают, как запасы зелья заканчиваются... А потом отмазываются, что девушка сама плакала, что ей всех жалко просто... Волчица фыркнула и выдала: - Сказала, что не ем всякую сомнительную жидкость, значит не ем. И должно быть для закрепления эффекта показала магу язык, после чего окончательно надулась. Ещё и издевается... "Метафора", "Аллегория"... Что я, совсем из леса? То, что если не жизнь, то уж точно здоровье бестолкового оборотня болтается на волоске, как-то осталось ей незамеченным.
Мифодий: Маг скрипнул зубами, но отпустил руку Марнис. - Хорошо, не пей её. Ни в коем случае. Особенно если тебе станет очень плохо и силы будут на исходе. - Мост уже рядом, поехали, послушаем маленькое представления в исполнении одного бородача и десятка воинов империи. Мифодий развернул коня и направился в темнеющей в ночи сторожевой башне на берегу моста. Издали видно было, что ворота всё ещё заперты, а дозорный на верху не дремлет, равномерно расхаживая взад-вперёд с факелом.
Марнис: Ах да, гном. Точно. Мы ж тут по делу вообще-то. Галадриэль пропала и всё такое... Марнис попыталась собрать в кучу остатки логики, что ей в общем-то даже слегка удалось. Нет, может маг и прав. Толокнянка - редкостная гадость... В голове гудело так, словно по пустому чугунку ударили палкой. Чаю хочу. И привал нормальный. Во что я вообще ввязалась? Какая-то горстка дней, а я уже познакомилась с Мифодием, о котором раньше слышала только в байках, и не просто познакомилась, а числюсь вроде как его помошницей, даже ученицей наверное... Сейчас вот едем к вампирам искать Галадриэль... Оборотный камень опять же... Но всё это происходит так стремительно, что я как-то и удивляться забываю... Когда затаив дыхание, слушаешь сказания под мерцание догорающей лучины, всё это представляется совсем по-иному. Задумавшись, Манрис чуть было не свалилась с коня, когда тот остановился перед трактом, упиравшимся в темневший в предрассветном тумане мост, тщательно охраняемый по обоим берегам.
Дьюрин: 28 июля 4.45 Когда едва различимые в утреннем тумане, окутывавшем всю долину Сантарина перед рассветом, появились два силуэта всадников, гном хмыкнул: "Так и знал! Не спеша так тащатся, словно на прогулке. Поди Думают, раз у лошади 4 ноги, а у гнома только 2, то гноим завсегда медленнее. Смешные, право слово!" Более не таясь, Дьюрин шагнул навстречу, и как и ожидал, увидел хмурого эльфа в белом плаще, а следом за ним различил светловолосую девушку, которая так некстати разбудила его ночью. - Приветствую, господин работодатель. - гном неуклюже изобразил нечто, должное по его мнению сойти за приветственный поклон и представился. - Потолкуем о деле? Поди разбери так сразу, что за птица этот маг, - на притороченный к седлу посох с алым навершием Дьюрин косился откровенно насторожено. - И чего там старина Фроб наплёл про меня? Может, им не секира нужна добрая, а какой-нибудь дурень для рытья погреба, или того хуже - требуется бока намять какому-нибудь случайному обидчику, а самому руки марать недосуг. Да и вопрос оплаты пока остался открытым... Гном мысленно ухмыльнулся, предвкушая возможность от души поторговаться, которая исстари почиталась у его народа как знатная забава.
полная версия страницы