Форум » Чертоги Мандоса » Покои леди Эвы. ДженШИ. » Ответить
Покои леди Эвы. ДженШИ.
Эва: Покои леди Эвы расположены в западном крыле резиденции Аллукарда. В ее распоряжении находится ряд комнат: небольшая уютная гостиная, обставленная в темно-зеленых тонах, спальня с преобладающим синим цветом в интерьере, довольно большая библиотека, ванная комната и небольшая комнатка, где хранится обширный гардероб леди Эвы. В обстановке всех комнат чувствуется проявление вкуса хозяйки. Примечательным было то, что в гостиной, спальне и библиотеке были размещены портреты Лестата. Когда-то это было просто прихотью, нежеланием расставаться с его образом, сейчас же это стало частью ее вечного существования.
Teodor: Стук в дверь вывел Теодора из ступора. Госпожа разрешила войти, и в гостиной появился незнакомый юноше человек, вернее, человеком он как раз вряд ли являлся. Но, кем бы он ни был, визитер, очевидно, не заметил его, направился прямиком к леди Эве и обнял ее. Теодор наблюдал за сценой, слегка удивленный.
Эва: На несколько мгновений позволить себе доверчиво прижаться щекой к груди Аллукарда и закрыть глаза. Но уже в следующую секунду Эва подняла голову, открыто глядя на вампира. - Да, все разрешилось благополучно, - мягко улыбнулась. Внутренняя тревога тихонечко стучалась с подсознания. – Что-то еще случилось? – Эва помнила про убийство эльфа. Неужели перворожденные уже знают и предприняли какие-то шаги?
Allukard: Аллукард заметно помрачнел и отступил на шаг, выпустив Эву из объятий. Он поднял правую руку с зажатым в ней письмом, но внезапно легкое движение справа заставило отвлечься. С немым изумлением Первый осмотрел сидящего на диване юношу и повернулся к Эве. Теперь, при более внимательном взгляде на вампиршу, были заметны следы сильного волнения: лихорадочно горящий взгляд, слегка растрепанные волосы, складка забот между идеальными линиями черных бровей. Взгляд молниеносно пробежал по всему облику девушки, и губы непроизвольно сжались. - Что с рукой? – неотрывно глядя в синие глаза, тихо спросил Аллукард, с силой сминая в ладони пергамент.
Эва: Едва удержалась от наивного жеста спрятать руку за спину. И вновь ярко улыбнуться, чтобы уйти от ответа. - Это Теодор, - представила юношу Эва. В глубине глаз вспыхнул и тут же погас огонек, словно короткая вспышка напоминания Первому, что разговор о молодом обращенном у них уже был. Пусть и не недавно, но что такое пять лет для вампиров… - Письмо от эльфов? – мысленно задала вопрос девушка.
Allukard: Повторным взглядом вампир юношу не удостоил, продолжая сверлить глазами Эву. Все эти непривычно резкие жесты, закрытый, ускользающий взор, слишком явный уход от ответов… Пергамент в руке уже давно был порван, но пальцы сжимались все крепче и крепче. - Ты мне не ответила… - Аллукард вдруг осознал, что вот сейчас, тут, впервые за очень, очень долгие годы, он вновь испытывает все то, что могут испытывать лишь живые – горечь напополам с надеждой, боль вперемешку со счастьем, страх, переходящий в решимость. Это было почти так же неожиданно и шокирующее, как и вздрогнувший от напряжения голос. Первый на какой-то краткий миг вдруг снова ощутил биение сердца внутри, но иллюзия в одночасье отступила. Да, от эльфов… - хватка на разлохмаченном письме ослабла, разум наконец пробился сквозь пелену нахлынувших чувств, и заставил вспомнить о насущном, - У меня к тебе дело.
Эва: Долгое молчание и прямой взгляд в его черные глаза. Десятки, казалось, уже забытых эмоций утаскивают остатки души, словно водоворот во время шторма. Эва перевела взгляд на юношу: - Теодор, ты можешь идти, - ровный негромкий голос. Стоило говорить более жестко, но не получалось. Как Эва не научилась по-настоящему пить своих жертв или добровольных доноров, так, наверное, никогда не научится быть настоящим вампиром. Слишком многое осталось от маленькой девочки – изнеженной любимицы родителей и многочисленных родственников. И вновь посмотреть на Аллукарда. - Я в твоем распоряжении…
Teodor: Короткий диалог, оценивающе-пронзительный взгляд и позволение уйти. Теодор поднялся на ноги, поклонился и вышел. ---> Комната Теодора Грасса. ДженШИ.
Allukard: Пожалуй, наблюдал он сейчас за тем, как Эва говорит с обращенным, слишком пристально. От внимания не ускользнула ни скрываемая мягкость в голосе, ни подчеркнуто отведенный от юноши взгляд. Смахивает на паранойю… У вампиров не бывает паранойи… Аллукард сдвинул брови и постарался расправить письмо в ладонях. - Так что же, все-таки, произошло? – настойчиво повторил вопрос вампир, разглядывая измятый пергамент, - Перед уходом ты обещала все рассказать по возвращении, а теперь я застаю тебя в комнате с юношей, взволнованную, с перевязанной рукой… Но ты лишь притворно улыбаешься и уходишь от ответа… Строчки письма были вполне читаемы, не смотря на плачевное состояние пергамента, и Первый вскинул глаза на вампиршу. - Впрочем, ты можешь не отвечать, если считаешь меня чересчур назойливым… - произнес он веско, - Вот, прочти... Вампир протянул письмо девушке и подошел к окну, скрестив руки на груди.
Эва: Принять из рук вампира письмо. Несколько секунд Эва смотрела на его напряженную спину, а затем подошла к Аллукарду, остановившись перед ним и заглядывая снизу вверх в темные глаза. - Я… - холодные пальчики здоровой руки прикоснулись к губам Первого, упреждая попытку перебить. – Все не важно, поверь. Главное, что закончилось благополучно… - уголки губ дрогнули в неком подобии улыбки. – С твоего позволения, - легкий кивок, и Эва уже направилась к любимому креслу. Взгляд быстро скользил по холодно-официальным строчкам письма Повелительницы эльфийского народа. Закончив изучение линий и завитушек, складывающихся в текст, девушку посетила странная мысль: «Интересно она сама писала это или какой-нибудь канцлер?». Эва немного помолчала, выбрасывая из головы неожиданные мысли, и лишь потом спросила. – Я, так понимаю, и есть тот самый официальный представитель?
Allukard: Отчего-то захотелось со всей силы ударить кулаком в стекло, так, чтобы осколки со звоном рассыпались вокруг, пронзили натянутую кожу на костяшках, сияющим фейерверком низверглись в темную пучину сада за окном. - Да, не важно… - привычка скрывать истинные чувства, выработанная веками, не позволила даже скрипнуть зубами, - Раз закончилось, значит не важно… Он молча ждал, пока Эва ознакомится с содержимым письма, хмуро глядя на медленно ползущую с юга грозовую тучу, и невольно приходила ум мысль, что эта самая туча только что была в Эндорилле и несет в своих влажных недрах скрытую ненависть всего лесного народа к мерзким кровопийцам. Далекая молния заставила вздрогнуть, Аллукард тряхнул головой, освобождаясь от этого абсурдного наваждения, и повернулся к вампирше. - Если ты не против… - сухо произнес он, и в подтверждение слов где-то очень далеко послышался рокот громового раската.
Эва: - Как будет угодно, - Эва поднялась с кресла и склонилась в неглубоком книксене. Все же произошедшее накануне не может в мгновение ока отбить впитавшееся в мертвую кровь с веками. – Ты же знаешь… сделаю все, что в моих силах. И это будет правильно, не стоит ехать к светлым самому. Как, должно быть, они сейчас глупо выглядели со стороны. И тут неожиданно Эва резко подалась вперед и бросилась к вампиру. Ее пальчики порывисто то отводили прядки темных волос от лица Аллукарда, то касались пуговицы на высоком воротнике, то проводили по губам и щеке, то путались в его волосах. - Я… прости… Теодор... ты знаешь… он полагал, что может покинуть этот мир, а я не могла позволить… и… важно, важно, прости… я обещала, а теперь сама отказываюсь от своих слов… - бессвязно шептали губы Эвы. Не было нужды говорить громко. Если Аллукард не услышит слов, услышит мысли. – И… моя вина в том, только моя… Тогда я поддалась эмоциям, не выпила его до конца, даровала свою кровь, - слово «даровала» заставило поморщиться. Но именно так называли это аристократы. В синих глазах плещется надежда на понимание… и страх, готовый в любой момент захлестнуть все существо. Страх перед собственными эмоциями, что не должно проявляться у вампиров. Страх, что Аллукарду это самое проявление чувств претит, что может оттолкнуть, отвернуться. – Его путь был светлым… а я посмела его оборвать.. и теперь… - Эва замолчала ручки дрожали не то от сквозняка, возникшего из-за открытой двери, не то от переживаний, не то от звуков еще далекой, но приближающейся грозы.
Allukard: Всего мгновение потребовалось, чтобы все сомнения растворились в небытии. Первый крепко обнял вздрагивающую девушку и закрыл глаза, мягко прижимаясь щекой к светлым волосам. - Ты, ты меня прости, - прошептал он и, обхватив личико ладонями, несколько раз быстро и нежно поцеловал вампиршу, - Вел себя, как баран… Не плачь, прошу, успокойся, Эва, все хорошо, ты отлично справилась. Все прерывают путь смертных, так должно быть, не плачь. Слова были какими-то пустыми, Аллукард сам до конца не осмысливал то, что говорит. В конце концов, для существа, больше тысячи лет не испытывающего ничего подобного, это было вполне простительно. Вампир снова заглянул в глаза Эвы и улыбнулся: как раз сейчас слова были куда менее важны, чем общение на уровне мыслей и чувств. - Вот с эльфами все куда сложнее, у них не остается выбора после укуса… - он вздохнул и нахмурился, но не разжал объятий, - И визит предстоит довольно напряженный, судя по письму, Галадриэль в ярости. Поэтому я не настаиваю на поездке, Эва, лишь спрашиваю твоего мнения…
Эва: - Спасибо... что понимаешь, принимаешь все, как есть... я по-другому не умею, - мысленно поблагодарила Аллукарда девушка. - Я не плачу, често, - это уже было сказано вслух. Между бровями залегла складка раздумий. - Понимаю, что встреча будет не развлечением... Скажи, не знаешь насколько убитый был близок ко двору? Я спрашиваю для того, чтобы успеть как можно лучше продумать линию поведения перед отъездом... - вроде бы и слов согласия не прозвучало, но по решительному взгляду и мягкой, едва заметной, улыбке на губах декушки все было и так понятно.
Allukard: Эва дала согласие на поездку, и тревожная неопределенность сразу сменилась деловой уверенностью. - Я не имею об этом ни малейшего представления, Эва, - Аллуард наконец выпустил вампиршу из рук и прошелся по комнате, обдумывая дальнейший план, - Впрочем, весть до царицы дошла очень быстро, в ту же ночь… Можно было бы допросить преступника, но времени для этого нет. Эва, тебе придется ориентировать на ходу, - он подошел вплотную и взял девушку за узкие плечи, серьезно глядя в глаза, - Строй общение так, будто погиб член царской семьи, даже если выяснится, что это был конюх или трактирщик. Помни, твоей основной задачей будет не принесение извинений, и не обсуждение пунктов нарушенного договора. Ты должна будешь пригласить Галадриэль сюда, в ДженШи для личной встречи со мной. Будь предельно вежлива и осторожна, помни – мы виновная сторона. Не думаю, что кто-то будет оскорблять тебя, но в обиду свою честь и честь народа, все же, не давай. В любой сложной ситуации ссылайся на меня и на то, что спорный вопрос нужно будет обсудить со мной, здесь в Дориате. Если она спросит, почему не прибыл я сам, укажи на пункт в письме, оговаривающий визит моего официального представителя и какое-нибудь мое срочное дело… Например, на внеплановый визит принца драконов, тем более, это правда. Он на мгновение задумался, глядя в сторону, затем со вздохом, добавил: - Самая большая сложность может возникнуть, если Галадриэль наотрез откажется ехать в Дориат и станет настаивать на том, чтобы я прибыл в Эндорилл. В этом случае, Эва, наилучшим вариантом будет отказаться от настаивания и вернуться. Аллукард замолчал, ожидая реакции Эвы на свои слова. Миссия была сложна и малоприятна, но в создавшейся ситуации это было самым верным решением. В том, что Эва справится, он не сомневался, лишь покалывало изнутри отвратительное чувство, что он перекладывает на хрупкие плечи возлюбленной свои заботы.
Эва: - Все правильно, - отозвалась девушка. – Я постараюсь, чтобы… чтобы все закончилось благополучно. На сборы мне понадобиться не так много времени. Из вампиров со мной поедут Теодор и Маркус, и… - замолчала на несколько секунд, точно что-то прикидывая в уме. – И четверо меченных, думаю, будет достаточно. Меченые – это люди, находящиеся подле вампиров. Они живут достаточно долго, благородя силе метки, но им не нужна человеческая кровь для поддержания существования. Да, конечно, меченные проигрывают вампирам в силе, ловкости, скорости реакции, но им не страшен солнечный свет, что может быть полезным в такой поездке. Эва взглянула на Аллукарда, ожидая его одобрения, чтобы отдать приказания для подготовки отъезда из ДженШИ.
Allukard: Аллукард как-то резко дернулся и вскинул голову, глядя на Эву изучающим взглядом. - Теодор? Ты правда думаешь, что я отпущу тебя в это путешествие с мальчишкой, который ранил тебя? – теперь перед девушкой стоял прежний холодный и властный Аллукард, твердо уверенный в своей правоте, - Только не говори, что порезалась о ручку кувшина, когда умывалась. Раны, требующие перевязки у вампиров могут быть оставлены либо серебром, либо чесноком. Раз Теодор пытался покончить с собой, с твоих слов, я прихожу к выводу, что он использовал серебряный клинок, которым тебя и задел. Теодор с тобой не едет! Первый закрыл глаза и перевел дыхание, следующие его слова были произнесены куда более мягким тоном: - Я отдам распоряжение готовить карету – ехать придется днем… Собирайся, выезжаете через полчаса, - он улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать Эву.
Эва: Но Эва отстранилась, подавшись чуть назад, не позволив поцеловать себя. - Аллукард, я вправе сама решить этот вопрос. Оставлять его здесь я не намерена, а в спорах мы лишь потеряем время, которое нам сейчас дорого, ты сам об это прекрасно знаешь, - серьезный взгляд. – Я не маленькая девочка, позволь распоряжаться моей жизнью и жизнью моего обращенного мне самой. И умом понимала, что он беспокоится лишь за нее, но только слова его были холодны и сухи, что хотелось топнуть каблучком, развернуться и уйти. А лучше еще и дверкой хлопнуть погромче.
Allukard: Первый распрямился и сложил руки на груди, буравя вампиршу взглядом. - И что прикажешь делать, если твой неуравновешенный обращенный начнет показывать характер у эльфов? Ты понимаешь, какого уровня этот визит, Эва?! – он театрально вскинул руки, - Давай, ты будешь распоряжаться жизнями в свободное от серьезных предприятий время, а сейчас забудешь про эти глупости и начнешь, все-таки, собираться. Грей!!! – ментально гаркнул вампир, - Солнечную карету, немедленно, к главному входу!!!
Эва: Эва закусила нижнюю губу, глядя на Первого снизу вверх. Надоело, раз за разом все решают за нее. Еще только осталось кому-то существовать за нее. - Послушай, - решительно начала девушка. – Теодор не дурак… И мне будет гораздо спокойнее, если он будет находиться подле меня, чем ежели останется здесь. Не дожидаясь ответа, Эва позвонила в специальный колокольчик. – Маркус, мы едем к эльфам, распорядись, чтобы собрали необходимые мне вещи… и я сейчас хочу переодеться. Времени очень мало, - сказала девушка вошедшему вампиру. – И еще. Передай Теодору, что у него на сборы пятнадцать минут, когда я спущусь он уже должен быть в карете, - внутренне сжавшись и готовясь к буре, Эва повернулась к Аллукарду, когда за Маркусом затворилась дверь. – Все будет хорошо, обещаю, - она улыбнулась и, приблизившись в Первому, подалась вперед, желая обнять.
Allukard: Будь на месте Эвы сейчас кто-нибудь другой, он испытал бы на себе всю силу гнева Первовампира,. Но никто другой себе, просто-напросто, не позволил бы такой выходки, и Эва прекрасно понимала, что именно ей единственной это сойдет с рук. Аллукард скрипнул зубами и зажмурился, усиленно стараясь взять себя в руки. - Чтож, если тебе так будет лучше… - он с досадой покачал головой, но отказаться от объятия не смог, - Веревки из меня вьешь, - шепнул Первый ей на ушко и, наконец, мягко коснулся губ, - Но помни, что теперь я буду переживать за тебя в несколько раз сильнее.
полная версия страницы