Форум » Даркленд » Зал Священнейших Ритуалов. Главный храм Ллот. » Ответить
Зал Священнейших Ритуалов. Главный храм Ллот.
Мелаэр: Огромный зал в обычные дни освещен лишь парой десятков факелов у Главного Алтаря. Тихий, мрачный и величественный, он ждет новых приношений во славу Ллот. Алтарь - большой каменный стол, покрытый темноэльфийскими письменами и рисунками. Он моется раз в двенадцать лет, а остальное время кровь жертв обагряет камень, пропитывает его своим запахом и цветом. Однако не только главные жервоприношения совершаются здесь: каждые восемнадцать дней высочайшие жрицы поют Песнь Таш-Наар. Если она не будет спета, страшные времена начнутся в Даркленде. Так гласит древняя легенда, и пока правдивость ее не подвергалась сомнениям или, тем более, проверкам.
Ответов - 26, стр:
1 2 All
Иллиор: 27 июля 7.05 То в глаза бил яркий белый свет, то тьма окружала со всех сторон плотным коконом. Иногда, открыв глаза, Иллиор видел перед собой бескрайнее море, то стоял на краю расщелины, у которой не удавалось разглядеть дно. Темная пещера, а потом ты в лесу, таком знакомом, словно каждое дерево - твой добрый приятель, и опять непонятная пещера. Что-то твердое неприятно холодило спину, а разрозненные светляки факелов не давали взгляду зацепиться хоть за какой-нибудь предмет и сфокусироваться. И опять эльф проваливался в забытье.
Мелаэр: NPC Младшая жрица по имени Сабрае пришла менять факелы. Ей уже в третий раз доверено такое серьезное дело, и выполняла поручение она серьезно и основательно. Показалось или на самом деле Алтарь выглядит странно? Сабрае пригляделась, а потом издала дикий, совершенно непристойный для священного места визг. Это было простительно: эльфийка увидела то (вернее, того), чего быть никак не могло: обнаженного молодого дроу, ее ровесника, судя по всему. Живого! Она моргнула пару раз и бросилась наутек, а через десять минут вернулась с Пресекающей Жизни Килхе, которая оказалась первой из найденных ею старших жриц. Килхе была во всех отношениях примечательной служительницей и вот уже восемьсот из своих тысячи ста пятидесяти лет являлась Пресекающей Жизни. Убийство было ее даром, она забирала жизнь точным взмахом без сожаления и сомнений. И конечно, Килхе была бы в курсе, если бы готовился ритуал жертвоприношения в этом Зале, ибо ни одно из подобных событий не происходило без ее участия. Пресекающая приблизилась к столу, аккуратно тронула острием серебряного кинжала плечо эльфа и замерла, рассмотрев как следует черты его лица.
Иллиор: И вновь пробуждение. Словно растягиваешь тугую пружину, когда каждый следующий шаг дается все труднее, но ты уверен, что необходимо двигаться вперед и только вперед. Любой ценой! Ведь там ждет, несомненно, что-то важное. Иллиор открыл глаза, пытаясь сообразить, где оказался. Незнакомка нависла над ним, но разглядеть лицо, без быстрой перестройки хрусталика глаза на инфразрение, не получилось. Маловразумительный хрип – это все, на что был способен эльф.
Мелаэр: - Великая Ллот, не может быть... Килхе узнала его сразу. Ночь похорон Иллиора Илиитриена прочно врезалась в память, так как на следующий день она совершила первое самостоятельное жертвоприношение и первое же убийство светлого эльфа. А если бы она не знала смелого Иллиора лично, то фамилию все равно определила бы: его лицо было омужествленной копией Мелаэр Илиитриен образца тысячелетней давности. Даже сейчас, после того как время, переживания и яд бесконечных недобрых мыслей поработали над этой дроу, сходство было поразительным. - Запри двери и закончи менять факелы, - глухим голосом сказала Килхе, обращаясь к Сабрае, но не глядя на нее, - и никому пока ни слова. Она целительский блок знала из рук вон плохо, да и зачем умение лечить той, чья специализация - смерть? Но ситуация сложилась из ряда вон выходящая. Килхе глубоко вздохнула, полузакрыла глаза и медленно провела указательным пальцем правой руки от солнечного спетения до кадыка эльфа, беззвучно шепча заклинание.
Иллиор: Тепло, разлившееся в груди, придало сил, стало легче дышать. Вот только мысли выстраиваться стройным рядком отказывались до сих пор. Как будто выполз из подземелья на Поверхность и глотнул свежего воздуха. Эльф снова открыл глаза и уже осмысленно посмотрел на жрицу. - Мелаэр… - прошептал он, не успев удивиться тому, откуда знает это имя. После замены факелов в зале стало несколько светлее. Так всегда и бывает, меняют, когда наверху ранее утро, - подумалось Иллиору.
Мелаэр: - Ее нет в Даркленде, - сообщила Килхе, внимательно изучая Иллиора на предмет повреждений. Нагота воина не смущала ее, ведь пришлось повидать немало не только нагих, но проживающих последние секунды жизни юных эльфов. Осмотр показал, что тело совершенно невредимо, но вот душа... взгляд, самое красноречивое из зеркал, говорил, что с ней что-то не в порядке. - Иллиор, помнишь ли ты, как попал сюда? Разумеется, еще будет проверено, кто из служителей менял вчера факелы, и кто последним отпирал массивные двери Зала, но что-то подсказывало жрице, что расследование будет безрезультатно.
Иллиор: Еще секунд десять он лежал неподвижно, вбирая в себя остатки живительной магии жрицы. Только после этого Иллиор приподнялся сначала на локте, проверяя силы, а потом и вовсе встал и огляделся. Зал Священнейших Ритуалов - доводилось бывать тут пару раз. Все вокруг казалось знакомым и ужасающе чужим. Эльф никак не мог понять чего-то важного, как будто пытаешься соединить два куска мозаики, совершенно не подходящие друг к другу по узору. - Нет, - ответил он. Видимо, нагота его не смущала так же, как и Килхе. – И, признаться честно, не совсем понимаю, что происходит. Где сестра? Сестра?! Ради Валар! Валар?!
Мелаэр: - Она на Поверхности, с миссией Совета. На землях людей, - чуть рассеянно сказала Килхе. - Я должна сказать тебе кое-что важное. Никто в целой тьме, полагаю, не понимает, что происходит, ведь ты... - она запнулась, слишком уж странно было все это произносить вслух, - ты погиб тысячу лет назад. Сдавленно охнула и тут же прижала ладошку ко рту где-то у дверей Сабрае, которой прекрасная акустика в Зале позволяла слышать каждое слово. Килхе, успевшая забыть о младшей, вздрогнула и обернулась. - Вот что. Пойди и позови сюда всех старших, кого только сможешь найти - неважно, бодрствуют они или нет. Скажи, что я велела и что дело экстренное.
Иллиор: Это звучало не просто странно, а дико и невероятно. Рука непроизвольно скользнула по груди, к сердцу. К месту, куда когда-то резко вошел меч, останавливая чересчур рьяного воина. Но на коже не было и следа о былых событиях. - Не может быть… - в голосе и уверенность, и растерянность. Слов, чтобы выразить изумление и недоверие, не было.
Мелаэр: Громыхнула закрытая младшей тяжелая двустворчатая дверь, по размерам больше похожая на небольшие ворота. Ни один, ни вторая не обратили на этот звук внимания. - В том-то и дело, - отозвалась Килхе. - Не может быть, но факт. Я собственноручно зарезала твоего убийцу. Вскрыла с хрустом грудную клетку, вынула бьющееся сердце, и разведенные в стороны ребра были похожи на окровавленные крылья. Невыразимо страшно и жутко, но по-своему красиво - ведь только так народ дроу отвечает на убийства лучших своих сынов. А Иллиор единогласно был причислен к лучшим из лучших. Пресекающая Жизни сделала глубокий вдох, ожидая почувствовать запах свежей крови, но ощутила лишь его слабый отголосок, навсегда впитавшийся в каменный алтарь. - Она тоже стала жрицей. Совсем другая теперь...
Иллиор: Иллиор помрачнел. На сон не было похоже, уж очень реальным был и вековой холод жертвенного алтаря, и в словах Килхе не было повода усомниться. Насколько он ее знал, жрица не стала бы шутить подобными вещами, тем более в Священнейшем Зале. Его дорогая Мелаэр стала жрицей Ллот! Невероятно. Он помнил ее горячность, с которой она убеждала его, что нет ничего на свете важнее, чем открытая борьба с отступниками. Не когда убиваешь лежащего на алтаре, а смотришь в глаза, нанося последний удар. Что, как не смерть брата, могла толкнуть еще молодую дроу на этот шаг… Только вот воспоминания казались чужими, как будто читаешь книгу, сопереживая героям, или слушаешь очередную песнь заезжего талантливого барда. Нет, определенно, он сейчас живее всех живых: ровное дыхание, мерный стук сердца, запахи, едва уловимые чутким слухом звуки. - Подождем старших, - придавая самому себе уверенность, сказал Иллиор. – Быть может, на памяти хоть кого-то из них случалось нечто подобное.
Мелаэр: - Подождем, - сказала Килхе. Она всё боялась, что разум Иллиора помутился - но нет, рассуждал он вполне здраво. Двери Зала отворялись девять раз, впуская старших жриц и жрецов по одиночке, по двое или трое. Они бросали на Иллиора взгляды то хмурые, то задумчивые, то удивленные, неизменно вопросительно смотрели на хранившую молчание Пресекающую Жизни и негромко переговаривались между собой. Последним вошел Мастер Молитвы Ранагар с черным плащом в руках. Он протянул одеяние Иллиору и встал поодаль. Всего получилось семнадцать дроу, не считая предмета собрания, и Килхе, оглядев их, заговорила: - Братья и сестры! С позволения Ллот расскажу вам, зачем созвала в столь ранний час. Сегодня младшая жрица Сабрае Теленна, меняя свет в Священнейшем Зале, обнаружила этого эльфа лежащим без сознания на Алтаре. Она нашла меня, а я привела его в чувство. Многие из вас узнали его лицо, и думаю... - Это невозможно, - властно перебила Натрае, всегда недолюбливавшая Мелаэр Илиитриен, - все мы знаем, что Совет разрешения на подобные обряды не давал, а тайно собрать необходимый кворум не под силу никому! - Смотрела ли ты на Тень Очарования, сестра? - поинтересовался Ранагар. Пресекающая не ответила ни слова, но тем не менее подошла к Иллиору и коснулась его руки. - Umbra gratiam.
Иллиор: Зал постепенно начал наполняться старшими эльфами. В голове Иллиора закрутилось множество лиц, имен, образов. Казалось, что просматриваешь чужие письма или перечитываешь строки давно забытой истории. Кто-то протянул плащ, и дроу сразу же накинул его на плечи. Старшие переглядывались, перешептывались, бросали удивленные, а то и потрясенные взгляды. Из чего вытекал лишь один вывод: ничего подобного доселе не происходило. Пока Килхе объясняла, что случилось, и остальные обсуждали ситуацию, будто самого Иллиора тут нет, он попробовал вспомнить, что было хотя бы накануне, но память хранила упрямое молчание. - Non, - уверенно ответил дроу жрице, глядя в ее глаза цвета темной ночи.
Мелаэр: Килхе слегка пожала плечами, как бы говоря "Вот видите?", и сделала плавный шаг назад. - Интересный случай, - задумчиво протянула Лайнир, чарующий голос которой звучал в этом Зале чаще других, ибо в песнопениях ей не было равных, - если, конечно, это именно он. Вдруг был еще один сын? - Действительно, тогда о Запрете не было и речи, и, возможно, третьего просто укрыли, - незамедлительно отреагировала Натрае. - Такое почтенное семейство... - с сомнением сказал Ранагар. - А вдруг это ее сын? На несколько секунд повисла пауза, после которой почти все из присутствовавших заговорили разом. Трудно было в этом гомоне разобрать что-либо, кроме обрывков фраз и изумленных восклицаний: - Сын Мелаэр? - Не может быть! - А кто знает? - Нельзя вот так сразу утверждать, что... Так продолжалось с минуту или две, когда Лайнир подняла ладонь, призывая всех к молчанию, и обратилась к Иллиору: - Знаешь ли ты имя свое, брат? Впервые сразу семнадцать пар глаз внимательно смотрели на него одного.
Иллиор: Внутри волной поднималась злость на всех присутствующих. Усомниться в том, кто он такой, невероятно! Что за чушь?! Сын Мелаэр?! Вздор! Гнев исчез так же неожиданно, как и появился. Уверенность в том, кто он, таяла на глазах. И как можно говорить, что он воин Великой Ллот, когда он даже не помнит, что было несколько часов назад? Эльф ответил старшим хмурым, но от того не менее спокойным взглядом. По лицу читалась мрачная уверенность и готовность принять вызов. - Мое имя – Иллиор Илиитриен. Капитан элитного отряда «Sacrum cerebrum» воинов Великой Ллот, - твердо прозвучало под сводами Зала.
Мелаэр: - "Sacrum cerebrum" девятьсот лет как окончательно расформирован, - мягко сказала мудрая Фория, бывшая в свое время наставницей Мелаэр. Месяц назад ей исполнилось три тысячи сто лет. - Заметьте, назвал Ллот ее истинным именем, тогда как воины уже давно называют её Шелен, - эти слова относились уже не к Иллиору, а к другим жрецам. - Разумеется, нужны дополнительные исследования, но мне кажется, что это он. Натрае и еще несколько жриц поджали губы, но перечить не посмели. - Но как же так? Все мы видели его... тело, и мало того что он жив, так еще и ни царапины нет. А вы только вспомните, каким его принесли тогда! - воскликнула Аралейн, вторая помощница Верховного жреца Элькантара. Эльфы помнили (здесь только двое еще не отметили тысячелетие) - и молчали, не зная объяснения. - Помнишь ли ты свою семью, Иллиор? - Лайнир, несомненно, стала бы прекрасным дознавателем, если бы не выбрала судьбу жрицы.
Иллиор: - Моя семья - Дом благородных Илиитриенов, - так же спокойно отозвался Иллиор. У самого же было такое чувство, как будто играешь давно и хорошо отрепетированную роль. Он еще раз коснулся груди в том месте, но почувствовать несуществующего шрама не мог, тем более через мантию. Неужели его действительно убили тысячу лет назад? Не твое время, не твое место, - назойливо шептал внутренний голос. – Торопись, не успеешь… Но куда, за чем или к кому торопиться, Иллиор не знал.
Мелаэр: - Я имею в виду конкретных эльфов, - терпеливо пояснила Лайнир. - Мать, отца, бабушек или дедушек, братьев, сестер... Помнишь ли ты их? Помнишь ли свою жизнь? Кое-кто начал подумывать о том, чтобы переместиться в другое место - туда, где сесть не было бы святотатством.
Иллиор: А новый вопрос был… неожиданным? До этого Иллиор не задумывался о других. Все они, вроде бы, незримо были рядом, но ни имен, ни лиц не удавалось вспомнить. Лишь одно. - Мелаэр… моя сестра, - ответил после небольшой паузы. Маленькая девочка с длинными, ниже лопаток, белоснежными распущенными волосами стояла по щиколотку в воде быстрой подземной речки. Одна брючина была закатана выше колена, а на ноге красовался свежий шрамик, видный даже при голубоватом свете кристаллов. - Ну, иди же сюда! – звонкий голос эхом отскакивает от сводов пещеры. – Долго я буду ждать? Иллиор мотнул головой, отгоняя видение. - Больше никого…
Мелаэр: - Сестра-близнец, - то ли подсказала, то ли пояснила Килхе. - Ее имя было первым словом, произнесенным им по приведению в чувства. Взгляды, которыми обменивались то и дело почтенные дроу, стали куда более многозначительными. - Никого и ничего? - уточнила Лайнир, которой почему-то нестерпимо хотелось начать расхаживать взад-вперед по Залу. Разумеется, позволить себе такого она не могла, благо хотя бы от вопросов можно было не воздерживаться.
полная версия страницы